Есть многое, чего в Эллинской республике не делают. Дороги здесь не латают, закидывая дырки как попало асфальтом, а ремонтируют. Странные люди, а еще кричат о дефиците бюджета. В море окурки не бросают. Далеко ходить. Правильно, под ногами такая огромная, растянутая на 14500 километров песчаная плевательница. Сам видел, как ее по утрам вылизывают машины-мусоросборщики. После них на пляже ровный слой песка, пушистого и чистого, как первый снег. Водку не пьют. Пьют узо и ракию. Напитки достойные, сам пробовал. Дешевле «Метаксы» и не менее оригинальные.

Пьют вино и портвейн. Хотя, так – попивают. Куда этим доходягам до нас, профессионалов… Апельсины в холодильниках не хранят. Не подумайте чего, холодильники есть. Просто с дерева фрукт снять удобней. Они на дереве круглый год болтаются. Подошел, снял, съел… В хоккей не играют – ни в русский, ни в канадский. На лыжах не бегают, на коньках не катаются. Идеальная страна для проведения очередных зимних олимпийских игр. А в баскетбол играют здорово. И в футбол иногда получается, когда немцы встают у тренерского руля. Предлагаю – продать на корню весь местный баскетбол с футболом нашим олигархам и тем раз и навсегда закрыть тему внешнего долга…

И еще. Сквозь века тюркократии выдержали и язык свой сохранили. И теперь портить его не хотят. Поговаривают, что новогреческий настолько недалеко ушел от древнегреческого, что попади современный эллин в какую-нибудь македонскую или пелопонесскую деревушку образца второго тысячелетия до нашей эры, запросто бы с пользой для себя пообщался с местным населением…

Мифы Древней Греции в редакции Леонида Кузнецова

А не всхлипнуть ли мне напоследок? Что бы и не всхлипнуть? Эх, где наша не пропадала! Всхлипну…

Вот стоим мы на берегу Эгейского моря (далеко ушли от людей, километра за три, в совсем нехоженые туристами места – с брошенными сетями, с пустыми пивными банками, с несобранными ракушками) – простые русские баба и мужик. И говорим о высоком и интересном. О красоте мира, о космогонии (тоже, кстати, местное слово), о гекзаметре – странном тягучем поэтическом ритме, столь же естественном здесь, как казахское кюи в степи, о рыбаках местных, о религии… Мы забыли, что завтра уезжать. Это же только завтра. А пока есть – мы, естественный неухоженный кусок дикого пляжа, море и чайки.

– Лариски! – восторженно кричит им жена.

А слова на удивление – красивые, точные. И знаю – впустую. Вылетели из тебя и превратились в тяжеловесную эклектику, безжалостно засоряющую ноосферу. Надо бы молчать, а не могу. Лезет словесная дрянь, отвлекает от единственно прекрасного – от этого моря, от этих чаек... А ведь, если разобраться, то кроме этого и нет ничего.

Сереж, съезди ты в эту Элладу! Съезди, прошу тебя. Ну не я же буду ставить точку в твоем замечательном стихотворении об эллинах. А пока у тебя – многоточие. Как у них там с самоопределением – эллины, греки? То ли пахари, то ли раздолбаи… А на родине хорошо – спокойно. Суверенная демократия в расцвете. И то сказать, если идешь за тридевять земель, не забудь назад вернуться. Вот такая Эллада получается. Меня ты поймешь. Лучше страны не найдешь.