После завершения полного благоустройства санаториев Смецкой принимает решение подарить их Москве, оговорив единственное условие: «... чтобы не менее 30% всех наличных мест в санаториях предоставлялось и посторонним городу Москве лицам, независимо от мест их родины, национальности и религии, лишь бы состояние их болезни соответствовало условиям приема в означенные лечебные заведения...». «Русские ведомости» от  28 марта 1907: «…В Управу поступило заявление Н. Н. Смецкого о пожертвовании городу двух санаториев в Сухуме…»

Городская дума была обрадована таким предложением, но узнав, что содержание санаториев требует ежегодно значительных расходов, тут же охладела к предложению Николая Николаевича. Дар был отвергнут.

В 1910 Николай Николаевич обращается с предложением передать санатории-дворцы к министру просвещения России: жертвует их для учащихся. Снова отказ. В 1913 году Смецкой ещё раз предлагает свои санаторные владения российским властям, но получает очередной отказ. И только в 1915 году Совет Министров Империи, обсудив вопрос о санаториях, «не встретил препятствий для их принятия». Кроме санаториев, Смецкой отдавал государству и свои городские владения - школу, приют и др. Но шла война, о формальностях забыли. Уже в 1916 году Николай Николаевич хочет отдать государству все, включая дендропарк, но этому снова помешали «обстоятельства непреодолимой силы» - революция. Все свое имущество Смецкой отдавал государству в дар, не требуя какой-либо компенсации за созданный им город-сад, измененный климат и экологию в целом регионе, уникальные парки и дворцы, торговую марку, как бы сейчас сказали, бренд, имидж.

1917 год стал для семьи Смецких не просто катастрофой. Будучи умным и дальновидным человеком, бизнесменом, опытным финансистом, Николай Николаевич, безусловно, давно видел, к чему дело идёт. Ему бы распродать всё, пусть и не по рыночной стоимости, и навострить лыжи за границу, где в том же Карлсбаде продолжать санаторные экзерсисы. Но Смецкой, в отличие от «помазанника Божия» Николая, который только и думал, как драпануть в Англию, бежать из Отечества не собирался. Он мужественно принял удар судьбы… Рушился не только мир, гибла не только прогнившая до основания Российская Империя, которую к бездарному концу привел безвольный монарх из выродившейся династии Романовых (приходит на ум фраза с «боярского сходняка» в Костроме, где короновали первого царя династии: «Выберем Мишу Романова: он молод и умом не дошел»). Торжествовала Англия – главный пожиратель России, ее извечный геополитический конкурент.

А беспощадный ураган революции сметал не только троны. Закружилось и почти сгинуло и то, что десятилетиями создавал ради Отечества и своей горячо любимой жены Николай Николаевич. Шло страшное безвременье – отречение царя в пользу сына Алексея при регентстве Великого князя Михаила Александровича. Отречение Михаила. Попытка передать трон цесаревичу Алексею, уже без регентства… Позор и гибель Временного правительства. Бегство Керенского.

Озлобленный, поднявшийся против кровососов-эксплуататоров народ уже не разбирал, кто прав, кто виноват. Началась гражданская война. Санаторий «Агудзеры» сожгли. Николай Николаевич всеми силами пытается сохранить оставшиеся санаторные корпуса и парки. В 1918 году, когда в Абхазии установилась советская власть, он обращается в Ревком с просьбой принять меры по охране здравниц. Новая власть продержалась в Сухуме всего сорок дней, но в феврале — марте 1921 года с помощью Красной Армии Советская власть окончательно закрепилась в Абхазии. Смецкой остался верен себе: передает Советскому правительству (государству) свои санатории с просьбой сохранить их, как здравницы для легочных больных. Санаторию в Гульрипше в 1921 присваивается имя Ленина. Дендропарк же, хотя и перешел под опеку государства, практически не финансировался, не получал должного ухода и начал приходить в упадок.

В апреле 1921 года нарком земледелия Абхазии распорядился о передаче дендрария в ведение Сухумской садовой сельскохозяйственной опытной станции (Ботанического сада), и к концу 1923 года основная его часть оказалась кое-как «пристроена». Николая Николаевича назначили управляющим его же бывшим имением. Однако всех проблем малобюджетная станция решить не могла. Смецкой пытался сам ухаживать за территорией парка, но что он мог сделать в одиночку? Он обращался во всевозможные инстанции, выдвигая проекты сохранения зданий и уникальных посадок. От неминуемой гибели дендропарк спасло создание в 1925 году на его базе Сухумскго субтропического отделения Института прикладной ботаники и новых культур Всесоюзного института растениеводства, директором которого был знаменитый академик Н.И. Вавилов, а здание бывшей дачи Смецкого было преобразовано в санаторий им. Серго Орджоникидзе, где отдыхала советская партийная элита. Это стало вторым рождением детища Николая Николаевича.

Николаю Николаевичу и Ольге Юрьевне выделяют для жилья нижний этаж в Синопе; во время сбора мандаринов там же размещались и поденные рабочие. Десять лет прожил Николай Николаевич в Абхазии при советской власти, оставаясь таким же, как всегда: помогал в благоустройстве санаториев, руководил сбором мандаринов. В 1929 году вышло постановление Совета Труда и Обороны о восстановлении курортов, построенных Смецким. В 1948 году была даже выпущена почтовая марка с фотографией санатория «Гульрипши».

Кстати, инициатором создания Сухумского музея флоры (1840) был генерал Н. Н. Раевский, который для снабжения причерноморских крепостей посадочным материалом и приказал заложить особый парк. Правда, во время русско-турецкой войны 1877–1878 годов фанатики-мусульмане вырубили и сожгли парк, но через четырнадцать лет в Сухуме была организована, не без активного участия Николая Николаевича, садовая и сельскохозяйственная станция, и начались работы по восстановлению будущего Сухумского ботанического сада — живого растительного музея.

В послереволюционные годы первым делом возникает вопрос: почему Смецкой не уехал за границу? В 1984 г. историк-краевед Вианор Пачулия рассказал, что, будучи в 1973 в Швейцарии, встретился там с сыном писателя Леонида Андреева, который рассказал следующее: в 1920-1921 гг. два племянника Смецкого прибыли тайно в Абхазию из Турции, чтобы вывезти дядю за границу, но получили решительный отказ. Николай Николаевич сказал, что его родина - Россия, и только ей он служит. По-видимому, разговор был очень серьезным. Смецкой даже убедил младшего племянника остаться в Абхазии. Но старший племянник сказал: «старика не трону, а тебя (младшего) если не уедешь со мной - застрелю...» Так они и уехали, оставив Николая Николаевича в Сухуме.

Н. И. Малых, кандидат технических наук,
«Николай Смецкой в Абхазии»

Постепенно ситуация в Абхазии стабилизировалась. Ходили слухи, что Смецкой собрал все свое столовое серебро и отправился в Ревком к Нестору Лакоба (тогдашнему руководителю Советской Абхазии), где отдал не только его, но и предложил властям все свое имущество. При поддержке Максима Горького, который хорошо знал Смецкого, с 1925 года удалось выхлопотать Николаю Николаевичу некий пенсион (пожизненный), в размере 50 рублей в месяц (менее 100 рублей в месяц тогда получал чернорабочий – прим. А.Ф.). Умер Николай Николаевич 9 октября 1931 года от кровоизлияния в мозг. Похоронен на Сухумском городском кладбище у средневековой церкви Святого Георгия, на окраине дендрария, который он в свое время и вырастил. Кладбище сейчас разорено, могильного камня нет, но дерево, под которым лежит его прах, сохранилось.  

Ольга Юрьевна после смерти мужа, если позволяло здоровье, конечно, не без чужой помощи, поднималась к огромному гималайскому кедру, в тенистую прохладу парка. Днем здесь  тихо, не слышно даже голосов сборщиков мандаринов. Сквозь крону деревьев проблескивает море. Настоянный на сосновых иглах воздух напоминает о густых хвойных лесах ее детства. Раньше это был её любимый уголок — вот здесь, рядом с кунгунией, всегда стояло плетёное кресло. Теперь она чаще сидела в аллее слоновых пальм, где обычно отдыхал Николай Николаевич.

Сидя в тени, она наблюдала за мелким дрожанием резных листьев финиковых пальм у входа в дендрарий, вспоминая, очевидно, слова мужа: «Трепет тонких листьев, как биение пульса». Ольга Юрьевна скончалась в октябре 1940 и была похоронена там же - на Сухумском городском кладбище. Видимо, ей приходилось непросто. Старые сухумчане рассказывали, что она жила от «торговли». Продавала на пляже сложенные на красивом подносе пирожки, безукоризненно одетая, в шляпке и белых перчатках... Хочется напомнить фрагмент финансовой справки из предыдущей части статьи: вложенные Смецким в санатории для малоимущих и общественное обустройство Сухуми деньги по курсу 1905 были равны шести с половиной тоннам золота…

В 1964 (тридцать с гаком лет после смерти Смецкого, превратившего Сухум на свои собственные деньги из малярийного болота в лучший курорт страны и один из лучших - мира) по решению Совета министров Грузии в Синопском дендропарке был установлен небольшой памятник Николаю Николаевичу. С 1946 санаторий перешел в ведение МГБ СССР, став правительственной дачей, а с 1953 - Совету Министров Грузии, устроившего здесь санаторий «Сухум» для грузинской партэлиты. Затем великолепный санаторий-дворец, в котором, собственно, туберкулезных больных уже давно не осталось, а царствовали сановные большевистские воротилы, решили превратить просто во дворец. Санаторий, созданный Николаем Николаевичем для малоимущих россиян, превратили в резиденцию президента Грузии Шеварднадзе. В начале 1990-х, во время грузино-абхазской войны, наследию Смецкого был нанесен последний смертельный удар.

В дендрарии расположился штаб грузинской армии. Для грузин было понятно, что Абхазия, скорее всего, в составе Грузии не останется. А, значит, особо беречь то, что останется здесь, и не нужно... Столетние уникальные деревья шли в костры. Погибли архивы и значительная часть библиотеки. Санатории превратились в руины.

Фотоэссе автора статьи: волшебный замок для простых русских людей, разграбленный и уничтоженный потомками тех, для кого он был создан

Справка Всемирной Энциклопедии Путешествий

Предвижу стенания некоторых граждан: ведь в Абхазии война была! Все порушилось... Поначалу, приехав в Абхазию, я удивлялся, как практически каждый абхаз, с которым мне довелось встречаться, прямо-таки как мантры, произносил эти слова. А уж по местному телевидению про это только и говорили. Я поначалу даже не понял: война-то больше 20 лет назад закончилась! Но загипнотизировать меня не удалось. Буквально пару лет назад я побывал в Черногории. Те же самые 20 лет назад в таком же райском уголке, у такого же моря, в таком же климате, распалась после такой же войны, практически такая же (ну, не такая большая) страна - Югославия. Мельчайшим её осколком стала Черногория. Разрушения, смерть, гибель курортной экономики - абсолютно то же самое, что в Абхазии. И еще одно сходство: черногорцы считались в Югославии самым ленивым и нетрудолюбивым народом, как и абхазы в Грузии, частью которой до войны и была Абхазия.

Про Советский Союз обобщений делать не буду, там про абхазов и не знали ничего, - известно было лишь, что в Абхазии - здравницы. Однако черногрцы свою страну восстановили немедленно, ни у кого не одалживаясь, создали там настоящий туристический рай и качают деньги. Здесь вообще нет криминальных разборок. А ведь практически ежедневно мы читаем об убийствах и грабежах, масштабном мошенничестве с недвижимостью в Абхазии (в отношении русских, спасших эту страну). За две недели пребывания в Черногории я НИ РАЗУ не столкнулся с проявлениями не то, что криминального характера, - даже с бытовым хамством. При этом точно так же не любят работать (трудятся, фактически, только в высокий туристический сезон - 2-3 месяца), над своей ленью не то, что подшучивают, - извлекают из нее выгоду: одним из самых популярных товаров в Черногории, которые скупают иностранцы, является "10 заповедей черногорца" - на кружках, свитках, куртках. Все приводить не буду, а вот одна: "Если черногорец хочет заняться любовью, он ложится на землю и ждет, когда начнется землетрясение". Видимо, не в войне дело, а в образе мышления и менталитете, которые на Кавказе смог поменять (пусть и ненадолго) только товарищ Сталин, а до него - Ермолов. Желающих отсылаю к моему "Черногорскому дневнику".

Справка Всемирной Энциклопедии Путешествий

Впереди у нас еще одна статья об удивительном наследии Смецкого, - материал Андрея Артамонова "Спецобъекты Сталина. Экскурсия под грифом «секретно»". Этот материал - единственный на нашем портале, не написанный специально для planetguide.ru, а целиком взятый из Интернета и лишь немного сокращенный. Но он имеет непосредственное отношение к теме нашего исследования и поэтому редакция решила сделать исключение. А еще интересно то, что НИ ОДИН из тех госорганов, которые могли бы быть заинтересованы в теме исследования, и даже самопиаре на ней (хотя всюду были отправлены официальные письма), не откликнулся. Письма были направлены в Посольство Абхазии и представительство Костромской области РФ (откуда, собственно, родом Смецкой). Никакого ответа не получила редакция и из МИИГАиК - бывшего Константиновского межевого института, где отец Смецкого более десяти лет работал ректором.

Литература:

1. К. Вельяшева (оригинал материала)
2. Н.И. Малых, кандидат технических наук, Николай Смецкой в Абхазии
3. Санаторий Гульрипш

Окончание следует