Я прошел на стадион. Здесь тоже было много народу. Люди сидели и стояли на трибунах, но большинство хаотично двигалось и суетилось на поле. У одной трибуны я заметил большой низкий помост – фута два высотой. Я находился примерно в центре стадиона, когда ощутил какую-то перемену в поведении толпы. Оглянулся: со стороны трибуны, противоположной помосту, прямо через центр поля направлялся к нему большой и плотный отряд полиции. Он был построен по типу тевтонской «свиньи»: передние полицейские теснили народ прямо по курсу или расталкивали его в стороны.

Я снова поселился в Кумаси, куда мы приехали для окончательной доработки южного конца ЛЭП. За прошедший год здесь мало что изменилось. Меня сразу же радостно узнал садист-официант. Он первым делом сообщил, что у него родился сын, за что получил от меня один фунт. Все так же из котловины доносились повизгивание флейт и дробь барабанов, уговаривавших новобранцев стать, наконец, мужчинами. Только тренировал их теперь негр. В юности время наполнено событиями и переживаниями. Кажется, что и всё вокруг кипит жизнью и меняется.

Шел к концу 1963 год. Начинался сезон харматтана. Вода в реке быстро шла на убыль. Однажды случилось неожиданное. Через реку шла «казанка» с рабочими. За нею плыла собака одного из них. Вдруг на середине реки она с коротким визгом и всплеском исчезла. Крокодил. Сомнений быть не могло. Эта новость всех сильно смутила и встревожила. Мы работали на реке уже больше года и ни разу не видели крокодилов в районе створа. Очень редко встречали их в отдаленных протоках выше по течению. Без опасений купались в реке рядом с понтонами.

Гидрологам понадобилось осмотреть верховья Черной Вольты. Заканчивался сезон харматтана. Мы сели в джип и отправились на север, целя в северо-западный угол Ганы. Там Черная Вольта, текущая с севера на юг по границе с «французами», становилась для нас недосягаемой: ганская граница под прямым углом уходила на восток, а верховья и истоки реки оказывались на территории бедной и запыленной страны Верхняя Вольта (От-Вольта, ныне - Буркина-Фасо). В этом углу находился городишко с красивым и необычным для Ганы названием – Лора. До него было миль двести.

Мы жили на территории, заселенной группой племен акан, среди которых наиболее многочисленным и активным было племя ашанти. На первых картах независимой Ганы среднюю (слегка сдвинутую к югу) треть страны занимал регион Ашанти, но к нашему приезду северо-западная и северная часть этого региона была выделена в отдельную административную единицу – Бронг-Ахафо, что в переводе примерно означает «земля, где бронги – свои люди». Столицей его стал Суньяни. Язык бронгов отличается от языка ашанти не больше, чем белорусский от русского.