Рекомендует:

В цепочке экспедиций Дуньхуан шел сразу за Шанхаем, а после него следовал город Цзяюйгуань. Мы с Санчо - моим китайским товарищем, а также с оператором Чжан Линем решили приехать в Дуньхуан для разведки местности в сентябре 2012 года. Нам необходимо было выбрать живописное пространство с дюнами на заднем плане для сцены появления монгольских всадников. Я хотел получить этот кадр на восходе и представлял его следующим образом: еще не рассеявшаяся дымка ползет по земле, когда с первыми лучами солнца из-за горизонта вырисовывается силуэт всадника. За ним появляется второй, третий и, наконец, вместе с солнечным диском из мира теней восстает вся монгольская орда. На большом экране подобное зрелище смотрится особенно эффектно. Но для этого необходимо было разобраться с локацией, раздобыть достаточное количество всадников и где-то достать монгольскую одежду XIII века.

Вот уже несколько дней готовимся к масштабным съемкам в пустыне Такла-Макан. В первую очередь решено отснять сцены с монгольским войском и верблюдами. Нагрузка большая, но легче приходится от мысли, что самые тяжелые дни окажутся позади. Составляю график съемок. С большой экономией подсчитываю драгоценные часы, точно скупердяй дрожит над золотыми монетами. Один просчет - и съемки могут сорваться. В пустыне я несу ответственность за коллектив из сорока человек. Костюмеры, повара, водители, погонщики животных, актеры, члены съемочной группы.

14 октября 2012 мы приехали в Цзяюйгуань. Этот город оборонял западные подступы к Великой Китайской стене. Попутка доставила нас (меня, Чжан Лина и Санчо) к подножию холма, на котором возвышается крепость Цзя Юй. Несмотря на глубокую ночь, мы вскарабкались вверх по холму, - рассмотреть окрестности для предстоящих съемок. Левое плечо форта, слившись вместе с барбаканом (сооружение для дополнительной защиты входа в крепость – прим. ) с Китайской стеной, протянулось вдаль, насколько хватало глаз.

Если бы не жизнерадостная сорокалетняя дама, занявшая единственную свободную койку в нашем четырехместном купе путешественников, путь в поезде, следовавшим из Цзяюйгуаяня до Сианя, показался бы нам куда более скучным. Хотя сложа руки мы не сидели - всегда можно было лишний раз взглянуть на исторические справки или уточнить съемочный план, но, тем не менее, веселое воркотанье попутчицы скрасило нашу поездку. Дама возвращалась домой с книжной ярмарки, где выставляла свой фолиант с рецептами домашнего варенья.

Оставшись одни в Сиане, мы с Санчо решили выделить день для отдыха. Бродили по бывшей столице Танского Китая, любовались руинами городской стены в объятиях современного мегаполиса. Посетили парикмахерскую, где избавились от туземных шевелюр. Санчо грустил о доме и своей новорожденной дочери. Я заверил его, что после Сианя мы cможем спокойно разбрестись по домам, и пройдет несколько недель, прежде чем снова выйдем на Шелковый путь. Санчо эта идея не понравилась. Он хотел поскорее все закончить. Тем более, что приближались холода.