6 АПРЕЛЯ. Вот уже две недели, не унимаясь, дует в лицо жесткий северный ветер. Встречный дрейф ежедневно «съедает» несколько миль, с таким трудом отвоеванных нами у Ледовитого океана. Отставание от намеченного в Москве графика движения становится все заметнее. Пришла пора экономить харчи. С каждым днем все жиже обеденный супчик и меньше порция галет на ужин. А аппетит тем временем давно набрал чудовищную силу. Остается тешить его воспоминаниями о вольных хлебах и тайными запретными мечтами о домашних разносолах.

Цепи торосов на нашем пути чередуются с широкими каналами полыней, затянутых влажной корочкой зыбкого льда. Лыжи и санки вязнут в просоленной снежной кашице, сковывая движения. Впереди, прокладывая наиболее безопасный и наименее трудный маршрут, обычно идут Чуков или Конюхов. Им тяжелее других. У направляющего в постоянном напряжении не только ноги, но и нервы. Велик груз ответственности. Больше шансов провалиться под лед. За спиной идти и проще и легче. Володя Чуков идет мощно, напористо, поспеть за ним не всегда удается. Мне больше нравиться идти за Федей. Он движется мягкой кошачьей походкой, ровно и спокойно, лавируя между торосами, словно закладывая галсы на паруснике. Стиль опытного моряка-яхтсмена дает о себе знать.

Обедать остановились за высокой грядой молодых торосов. Все единодушно облюбовали это место. Во-первых, безветренно, а во вторых, красиво. Исполинских размеров голубая льдина возвышалась над торосами, создавая необыкновенно живописную композицию с ярким солнечным диском и оранжевым куполом палатки. Аромат супа-харчо уже разливался по палатке, когда раздался негромкий, но зловещий хруст льда, знакомый предвестник торошения. Дальнейшие события развивались в стремительном темпе. После мощного щелчка откололся кусок льдины, на которой стояла палатка.

Пол под нами вздыбился, и мы вместе с вещами стали скатываться к стенке. Медлить было нельзя. Федор голыми руками схватил горячий, только что снятый с примусов автоклав с супом и первым выскочил из палатки. За ним катапультировались остальные, в том виде, в каком нас застал момент. Полураздетые и разутые. Быстро свернув палатку, мы успели оттянуть ее вместе с содержимым в безопасное место, вызволив свое жилище из провала буквально за несколько секунд до того, как голубой исполин, очаровавший нас своим живописным видом, рухнул как раз на место нашего недавнего пребывания. Когда, разгоряченные борьбой со стихией, мы вновь забрались в палатку, суп еще не успел остыть. К счастью, обошлось без потерь.

11 АПРЕЛЯ. Всю ночь, атакуя палатку снежными залпами, дул сильный низовой ветер с юга.

К утру ветер не унялся, но поменял направление почти на противоположное. Синоптик Саша Рыбаков в утренней сводке погоды сообщил: температура - 35, ветер северо-западный, 10-15 м/с, видимость не более 50 м. Очевидно, что при такой погоде разумнее всего не высовывать носа из палатки. Пургуем. А это значит - удастся поспать. В обычные дни время от отбоя до подъема - пять-шесть часов. У дежурного и того меньше, он встает на час раньше. С учетом неоднократных ночных вылазок на улицу, чтобы «посмотреть на погоду», чистое время, отпущенное на сон, часто не превышает трех-четырех часов.

14 АПРЕЛЯ. Ветер стих. Морозно. Необыкновенный, по-весеннему солнечный день. Идется легко, с настроением. Как бы подчиняясь всеобщей гармонии, выровнялась дорога. Впервые в этом походе преодолели за день в северном направлении четырнадцать миль, то есть почти двадцать шесть километров. Неплохо. Это позволило компенсировать потери на южный дрейф во время пурги. Неузнаваемо преображает солнце арктический пейзаж. Помнится, как-то в Тикси главный хранитель краеведческого музея Татьяна Тимофеевна Герасимова, показывая нам самую северную в мире картинную галерею, высказала мысль о том, что для жителей Арктики, в пейзаже которой доминирует графика, цвет, как нравственная опора, совершенно необходим. И что этот цвет, сочный и яркий, призваны нести специально подобранные в экспозиции полотна художников. Думаю, что это справедливо лишь отчасти. Вряд ли способна кисть живописца передать необыкновенную палитру красок Арктики. Сколько тончайших оттенков, от прозрачно голубого ультрамарина до чистейшего изумруда можно обнаружить, взглянув на самый обыкновенный кусок морского льда, подсвеченный лучами апрельского солнца. А как весело и празднично искрятся на солнце маленькие кристаллики снега!

21 АПРЕЛЯ. Достигли точки возврата нашей экспедиции восемьдесят седьмого года - 87град. 32 мин. северной широты, ставшей последним рубежом Юры Подрядчикова. Сегодня день светлой памяти о нашем товарище, мечтавшем о Полюсе. Свою мечту он завещал сыну. И Андрей с честью выполняет заветы отца, аттестуясь Арктикой на зрелость, мужество и человечность. Без этих качеств человеку здесь не выжить. Позади около тысячи трудных километров, пятьдесят изматывающих до изнеможения дней и ночей. Но самые трудные дни, по-видимому, впереди.

Груз наш ощутимо уменьшился, однако нет уже той силы и свежести, что были на старте. Мышцы всего тела изрядно уменьшились в объеме и приустали. Наши продукты на исходе. Норма их расхода ограничена до минимума и находится на строжайшем контроле.На ужин сегодня манная «каша», на которую завхозом отпущено чуть более кружки крупы и пять ложек сухого молока. Это на десять-то жлобов. Правда, кроме каши каждый получает по пятьдесят граммов копченой колбасы, четыре кусочка сахара и две галеты. Ужин более чем скромный при нашей энергоотдаче. Но другого выхода нет, если мы хотим дойти до Полюса. На привалах привычным занятием стал «малый перекус». Из нагрудного кармана церемонно извлекается «заначный» пакетик, и его содержимое - мелко нарезанные ломтики сала или крохотный сухарик, несколько кусочков сахара или шоколадные крошки, орехи или изюм, словом, все, что удалось сэкономить от скудного дневного рациона, долго смакуется малыми порциями. Федор с удовольствием жует даже чайную заварку. Такие перекусы создают ощущение прилива сил. Но это, скорей, из области психологии. Сегодня нам стало известно, что Файнес, не выдержав физических нагрузок и жестоких морозов, отказался от продолжения очередного штурма Полюса.

23 АПРЕЛЯ. Упадок сил у Васи Жуковского. Он еле держится на ногах. Видимо, сказывается физическое и нервное истощение организма. Полностью разгружаем его, но и это не помогает. На предпоследнем переходе он не справляется с головокружением и падает на лыжне. Быстро ставим палатку. Отпаиваем Васю горячим сладким чаем.

23 АПРЕЛЯ. Вася чувствует себя достаточно уверенно, чтобы самостоятельно передвигаться с облегченным рюкзаком. Мы продолжаем путь. Сане Рыбакову сегодня исполнилось 37 лет. Праздничный вечерний ритуал проходит по полной программе. Саня торжественно восседает у примусов и готовит свой фирменный плов с корейкой и какао. Сегодня он впервые за два последних месяца снял шапку и причесался. Мы тоже последовали примеру именинника. Теплые слова поздравлений растрогали Сашу до слез. Скромный и застенчивый от природы, в эти минуты был он очень взволнован и, кажется, по-настоящему счастлив.

После трапезы мы долго разговариваем, обсуждая планы будущей экспедиции по Антарктиде. «Парни, мы обязательно побываем с вами еще и на Южном полюсе», - горячится Федор, хотя ему никто и не пытается возражать.

27 АПРЕЛЯ. Приближаемся к восемьдесят девятому градусу северной широты. Осталось нам терпеть совсем чуть-чуть, каких-то сто пятьдесят километров. Такое расстояние мы проходим на тренировках по Подмосковью за два-три выхода. Но Арктика - не Подмосковье, ее поведение непредсказуемо. А наши ресурсы почти на пределе. Тяжело идет Татьяна. Но вида не подает. Ее характеру могут позавидовать многие мужчины. Участие женщины в автономной маршрутной группе - уникальный сам по себе факт в истории полярных экспедиций. После шестого перехода внезапную слабость во всем теле почувствовал Саша Рыбаков. Почти весь маршрут он шел в авангардной тройке. Его физические кондиции были на высоком уровне и в предыдущих походах. Неужели и он исчерпал запас сил? Завтра будет ясно. А пока мы помогаем Саше дойти до палатки и укладывем его в спальник. От ужина Саша отказался. Его состояние вызывает сильную тревогу. Он лежит с открытыми глазами, с застывшим отрешенным взглядом. Дыхание глубокое и спокойное. Но он молчит и, кажется, не слышит наших голосов.

28 АПРЕЛЯ. Всю ночь не умолкала радиостанция. Чуков вел переговоры с летчиками об организации срочного санитарного рейса.

Утром, когда вертолет с доктором на борту был уже в воздухе, Саши не стало. Смерть Саши потрясла нас. Казалось невероятным, абсолютно невозможным, что его больше нет с нами. Этот трагический факт существовал как бы независимо, сам по себе, вне нашего сознания, вне нашего бытия, где-то в другом чужом мире. И только через несколько часов, когда прилетел вертолет и из его кабины вышли на лед еще ничего не подозревавшие о случившемся пилоты, врач и Леня Сафонов, заторможенность исчезла. «Нет нашего Саньки», - тихо сказал я Лене. И мы долго стояли с ним, обнявшись, с мокрыми от слез лицами.

30 АПРЕЛЯ. Продолжаем путь всемером. Вася и Татьяна улетели с телом Саши на остров Средний для организации спецрейса в Москву. На душе тягостно и тревожно, но мы должны дойти до Полюса, хотя бы потому, что этого очень хотели Юра Подрядчиков и Саша Рыбаков. В последние дни заметно потеплело. В Арктике уверенно властвует Солнце. Температура воздуха повысилась до шести - десяти градусов мороза. Но тепло только прибавило нам проблем. Все чаще наш путь преграждают черные ленты разводий. На их обходы тратится много времени и сил.

5 МАЯ. Два дня туманная мгла закрывала от нас солнце, не давая возможности определить нам свое местоположение. Но вот, наконец, наступило прояснение. Расчеты координат показали, что мы достигли широты 89 град. 47 мин. Цель близка. До Полюса подать рукой.

6 МАЯ. Мы на Полюсе! Это объявление мы услышали от Валеры после очередной обсервации. Нет, мы не хлопали в ладоши и не кричали «ура», не прыгали от радости и не бросились друг к другу в объятья. Мы просто приняли известие как должное, как неизбежное, без восторгов и слез. Мы верили в успех и сделали все возможное, чтобы он к нам пришел. Нам не очень везло. Каждый из 65-ти дней пути был насыщен напряженной борьбой. И мы выстояли, не дрогнули в этой борьбе. Победа досталась нам очень дорогой ценой, но в Арктике легких побед не бывает. Арктика не знает милосердия, и мы не вправе упрекать ее за это.

7 МАЯ. Цель достигнута, но отдыхать еще рано. В поисках подходящей льдины для посадки самолетов мы прошли еще добрый десяток миль. С попутным ветром. Благо нам теперь все равно, в какую сторону идти. Любая дорога ведет на юг. Прилетевший к нам для разведки самолет АН-26 покружил над ледовым аэродромом и, признав его удовлетворительным, скрылся в облаках. Ранним утром следующего дня три красногрудых «Аннушки» взяли нас на борт, чтобы доставить на Северную Землю.

На острове Среднем среди встречающих мы с радостью увидели Петра Ивановича Лукоянова - нашего старого друга и наставника. Этот человек с аккуратной седой бородкой и доброй улыбкой на умном лице стоял у истоков идеи автономного лыжного перехода к Северному полюсу. Именно он много лет назад заразил меня мечтой о полюсной экспедиции. И эта мечта наконец-то осуществилась учениками в год семидесятилетия учителя.

Не говори ты Арктике "прощай",
А говори ей только "до свиданья",
И в светлые минуты расставанья
Стихи ей неизменно посвящай.